4. Клад князей Радзивиллов. Константин Тарасов (продолжение)    В начало >>>

     За оставшийся до поворота на Мир путь я наслушался много историй о местных нравах, знаменитостях, легендарных скандалах и межусобицах, которые никак не могли быть приложимы к моим ограниченным аудиторским интересам. Попрощавшись со случайным своим попутчиком, который последовал далее пешком, мы повернули от большака влево и через час езды чудесной лесной дорогою оказались на окраине Несвижа. Замковые и костельные башни загадочно поднимались над зеленью садов и приманивали тайнами неизвестной жизни.

     Комендантом или, вернее сказать, замковым экономом оставался по-прежнему Альберт Бургельский, что я расценил как свою удачу, поскольку главный пострадавший, если не считать Радзивиллов, находился на месте давнего действия и не требовалось его отыскивать. Предупрежденный о моем прибытии, он сразу по нашей встрече на замковом дворе повел меня в отведенный мне покой на втором этаже левого корпуса. Комната была светлая, чистая, со скромною обстановкой - кровать, стол, шкаф, четыре старых тяжелых стула, на стене над кроватью портрет неизвестного в доспехах, рукомойник.

    «Раньше обстановка была более изысканная», - сказал Бургельский с обвинительным намеком. «По-моему, она и сейчас превосходная», - отозвался я, нанося рану его воспоминаниям. В окно открывался живописный вид на замковый ров, подернутый зеленою ряской, и вытянутое к горизонту огромное озеро, охраняемое на противоположном берегу стеною могучего леса. Комната для денщика моего находилась этажом выше, и обстановка там была, соответственно, скромная - кровать была меньше и тверже, вместо шкафа стояла вешалка, стул скрипел, а рукомойником служили ведро и глиняный кувшин, но вид из окна был гораздо шире.

     Господину Бургельскому было за пятьдесят, этот возраст явно проступал в его внешности - при среднем росте он казался довольно тучен, волосы хорошо сохранились на висках и затылке, хотя он мог похвалиться густыми усами, движения его были неторопливы, а на лице с сеткою морщин под глазами прочитывалось ожидание неизвестных неприятностей. Возможно, я был бы столь же невесел, если бы документы моего стола прибыл проверять Аракчеев.      Далее >>>